Как Таппи научился лаять

Вот рыжий Таппи — он щенок. Наверно, Таппи занемог, Он по дороге сам не свой Бредет с поникшей головой. Глядит: сидит наседка, Наседка-домоседка. — Ты почему не весел, пес, Ты почему повесил нос, Торчит заноза в лапе?» — Ах, нет, — ответил Таппи, — Я скоро повзрослею, А лаять не умею. — Ну, это просто и легко, Залай погромче: ко-ко-ко!

— Благодарю, но у собак лай Получается не так. И снова Таппи сам не свой Идет с поникшей головой. Вдруг поднимает он глаза, А перед ним стоит коза. — Ах, бедный Таппи, что с тобой, Ты раньше хвост держал трубой, У тебя бе-бе-бе-беда? Ответил Таппи: — Да, да, да, я скоро повзрослею, А лаять не умею. — Но я могу помочь тебе, Залай погромче: бе-бе-бе!

— Благодарю, но у собак лай Получается не так. И снова Таппи сам не свой Идет с поникшей головой. Глядит: а в луже хрюшка, Замазанное брюшко. — Здорово, Таппи, что грустишь, Тебе не весело, малыш, Валяться надоело? — Ах, нет, не в этом дело, Я скоро повзрослею, А лаять не умею.

— Ну, это, право, ерунда! Залаять можно без труда, Вот я с тобой поговорю, И ты залаешь: хрю-хрю-хрю! — Благодарю, но у собак лай Получается не так. И снова Таппи сам не свой Идет с поникшей головой. Глядит: навстречу кошки, Глаза у них как плошки, Сказали кошки: «Мяу-мяв!» Залаял Таппи: «Гав-гав-гав!»

Проверь свои знания

Кто автор этих строк?

Мы здорово отстали от полка. Кавказ в доспехах, словно витязь. Шурует дождь. Вокруг ни огонька. Поручик Дозморов, держитесь! Так мой денщик загнулся, говоря: где наша, э, не пропадала. Так в добрый путь. За Бога и царя. За однодума-генерала. За грозный ямб. За трепетный пэон. За утонченную цезуру. За русский флаг. Однако, что за тон? За ту коломенскую дуру. За Жомини, но все-таки успех на всех приемах и мазурках. За статский чин, поручик, и за всех блядей Москвы и Петербурга. За к непокою, мирному вполне, батального покоя примесь. За пакостей литературных вне. Поручик Дозморов, держитесь! И будет день. И будет бивуак. В сухие кители одеты, мы трубочки раскурим натощак, вертя пижонские кисеты.

А если выйдет вовсе и не так? Кручу-верчу стихотвореньем. Боюсь, что вот накаркаю — дурак. Но следую за вдохновеньем. У коней наших вырастут крыла. И воспарят они над бездной. Вот наша жизнь, которая была невероятной и чудесной. Свердловск, набитый ласковым ворьем и туповатыми ментами. Гнилая Пермь. Исетский водоем. Нижне-Исетское с цветами.

Но разве не кружилась голова у девушек всего Урала, когда вот так беседовали два изящных армий генерала? И с почвонюг порой слетала спесь. И то отмечу, как иные авангардисты отдавали честь нам, как солдаты рядовые. Мне все казалось: пустяки, игра. Но лишь к утру смыкаю веки. За окнами блистают до утра Кавказа снежные доспехи.

Два всадника с тенями на восток. Все тверже шаг. Тропа все круче. Я говорю, чеканя каждый слог: черт побери, держись, поручик! Сокрыл туман последнюю звезду. Из мрака бездна вырастает. Храпят гнедые, чуя пустоту. И ветер ментики срывает. И сердце набирает высоту.

Оцените, пожалуйста, это стихотворение.
Помогите другим читателям найти лучшие произведения.