А. А. Елагину (Была прекрасна, весела…)

Была прекрасна, весела Та живописная картина Свободной жизни; та година Достойна-празднична была, Когда остатки вдохновений Студентской юности моей Я допивал в кругу друзей, В Москве, и полон песнопений, Стихом блистая удалым, Восторжен, выше всякой прозы, Гулял у вас — и девы-розы Любили хмель мой,- слава им! А ныне где, каков я ныне? О! знаю, чувствую: тому Душецветенью моему, Той исторической картине Не повториться никогда. Но ежели мои печали Минуют так, как миновали Мои златые дни, тогда Грешно бы, право, на досуге Не помянуть нам за вином О том гулянии моем, Как о минувшем, милом друге. Не так ли? Я почти готов, Я рад сердечно, я чужбину, Мою тоску легко покину, И прямо с майнских берегов В Москву. Вы ждете — еду, еду, Скачу, лечу, и вот, как раз Я к вам, сажуся додле вас,- И наливай сосед соседу!

Проверь свои знания

Кто автор этих строк?

Я лежал на постели — но мне не спалось. Забота грызла меня; тяжелые, утомительно однообразные думы медленно проходили в уме моем, подобно сплошной цепи туманных облаков, безостановочно ползущих в ненастный день по вершинам сырых холмов.

Ах! я любил тогда безнадежной, горестной любовью, какою можно любить лишь под снегом и холодом годов, когда сердце, не затронутое жизнию, осталось… не молодым! нет… но ненужно и напрасно моложавым.

Белесоватым пятном стоял передо мною призрак окна; все предметы в комнате смутно виднелись: они казались еще неподвижнее и тише в дымчатом полусвете раннего летнего утра. Я посмотрел на часы: было без четверти три часа. И за стенами дома чувствовалась та же неподвижность… И роса, целое море росы!

А в этой росе, в саду, под самым моим окном уже пел, свистал, тюрюлюкал — немолчно, громко, самоуверенно — черный дрозд. Переливчатые звуки проникали в мою затихшую комнату, наполняли ее всю, наполняли мой слух, мою голову, отягченную сухостью бессонницы, горечью болезненных дум.

Оцените, пожалуйста, это стихотворение.
Помогите другим читателям найти лучшие произведения.